<Первая половина января -14 февраля 1825. Петербург>.
<…> Ты находишь главную погрешность в плане: мне кажется, что он прост и ясен по цели и исполнению; девушка сама не глупая предпочитает дурака умному человеку (не потому, чтобы ум у нас, грешных был обыкновенен, нет! и в моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека); и этот человек, разумеется, в противуречии с обществом его окружающим, его никто не понимает, никто простить не хочет, зачем он немножко повыше прочих, сначала он весел, и это порок: «Шутить и век шутить, как вас на это станет!» — Слегка перебирает странности прежних знакомых, что же делать, коли нет в них благороднейшей заметной черты! Его насмешки не язвительны, покуда его не взбесить, но всё-таки: «Не человек! змея!», а после, когда вмешивается личность, «наших затронули», предается анафеме: «Унизить рад, кольнуть, завистлив! горд и зол!» Не терпит подлости: «ах! боже мой, он карбонарий». Кто-то со злости выдумал об нём, что он сумасшедший, никто не поверил, и все повторяют, голос общего недоброхотства и до него доходит, притом и нелюбовь к нему той девушки, для которой единственно он явился в Москву, ему совершенно объясняется, он ей и всем наплевал в глаза и был таков. Ферзь тоже разочарована насчет своего сахара медовича. Что же может быть полнее этого? «Сцены связаны произвольно». Так же, как в натуре всяких событий, мелких и важных: чем внезапнее, тем более завлекают в любопытство. Пишу для подобных себе, а я, когда по первой сцене угадываю десятую: раззеваюсь и вон бегу из театра. «Характеры портретны». Да! и я коли не имею таланта Мольера, то по крайней мере чистосердечнее его; портреты, и только портреты, входят в состав комедии и трагедии, в них, однако, есть черты, свойственные многим другим лицам, а иные всему роду человеческому настолько, насколько каждый человек похож на всех своих двуногих собратий. Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдёшь. Вот моя поэтика; ты волен просветить меня, и, коли лучше что выдумаешь, я позаймусь от тебя с благодарностию. Вообще я ни перед кем не таился и сколько раз повторяю (свидетельствуюсь Жандром, Шаховским, Гречем, Булгариным еtс., еtс., еtс.), что тебе обязан зрелостию, объёмом и даже оригинальностию моего дарования, если оно есть во мне. Одно прибавлю о характерах Мольера: «Мещанин во дворянстве», «Мнимый больной» — портреты, и превосходные; «Скупец» — антропос собственной фабрики, и несносен.
«Дарования более, нежели искусства». Самая лестная похвала, которую ты мог мне сказать, не знаю, стою ли её? Искусство в том только и состоит, чтоб подделываться под дарование, а в ком более вытвержденного, приобретённого потом и сидением искусства угождать теоретикам, т. е. делать глупости, в ком, говорю я, более способности удовлетворять школьным требованиям, условиям, привычкам, бабушкиным преданиям, нежели собственной творческой силы,— тот, если художник, разбей свою палитру и кисть, резец или перо своё брось за окошко; знаю, что всякое ремесло имеет свои хитрости, но чем их менее, тем спорее дело, и не лучше ли вовсе без хитростей? <…> Я как живу, так и пишу свободно и свободно.
Печатается по изданию: А.С. Грибоедов. Сочинения. М., 1988.
Катенин Павел Александрович (1792 — 1853) — поэт, драматург, переводчик, критик. Участник Отечественной войны; входил в тайное общество («Союз спасения»), но в более поздних декабристских организациях участия не принимал. Переводил трагедии Корнеля и Расина, совместно с Грибоедовым написал комедию «Студент»; сочинения Катенина можно прочесть в след. издании: Избранные произведения. М.-Л., 1965 («Библиотека поэта»); статьи Катенина переизданы («Размышления и разборы», М., 1981, составление, вступ. статья и примечания Л.Г. Фризмана).
Жандр Андрей Андреевич (1789 — 1873) — поэт, драматург-переводчик, критик. Переводил трагедии Корнеля, Расина, Шиллера; самый известный его перевод — трагедия «Венцеслав» французского поэта XVII в. Ротру (запрещённый цензурой, полный перевод неизвестен; первый акт и отрывки из третьего опубликованы в 1825 и 1830-м гг.; Лермонтов взял из «Венцеслава» эпиграф к «Смерти поэта»). Вместе с Грибоедовым переделал комедию французского писателя Н.Т. Барта (в рус. переводе «Притворная неверность»). Сохранившая у Жандра копия «Горя от ума» (т.н. «жандровская рукопись») является одним из основных источников текста пьесы. «Венцеслав» (сохранившаяся часть) переиздан в кн.: Стихотворная трагедия. М.-Л., 1964.
Шаховской Александр Александрович (1777 — 1846) — поэт, драматург, критик. Его комедия «Новый Стерн» была направлена против сентиментального направления в литературе, в частности против стилистики карамзинистов; комедия «Урок кокеткам, или Липецкие воды» (1815) начала «страшную войну на Парнасе» между сторонниками «Беседы любителей русского слова» («архаистами», по определению Ю.Н. Тынянова) и противниками её («новаторами»). Исследователь Шаховского видит некоторые переклички «Урока кокеткам» с «Горем от ума» (см. А.А. Гозенпуд. <Вступительная статья к тому> А.А. Шаховской. Комедии. Стихотворения. Л., 1961). Совместно с Грибоедовым и Н. Хмельницким Шаховской написал комедию «Своя семья, или Замужняя невеста» (1817). В одноактной комедии «Не любо — не слушай, а лгать не мешай» (1818) драматург впервые в русской драматургии применил разностопный ямб. Речевые обороты, свойственные живой разговорной речи, тоже впервые появились в комедиях Шаховского (подробнее сопоставление с репликами персонажей «Горя от ума» см. в указ. статье Гозенпуда, с.51-52).
Греч Николай Иванович (1787 - 1867) — журналист, беллетрист, филолог, переводчик. Издавал журнал «Сын отечества» (1812 — 1839; с 1825 г. — вместе с Ф. Булгариным); среди многих русских писателей в журнале печатался Грибоедов. Был близок к декабристам; к 1825 г. отошел «от либеральных идей», но и после поражения восстания печатал в своем журнале ссыльного А. Бестужева. Автор «Записок о моей жизни» (последнее издание: М., 1990), содержащих богатый материал по истории русской общественной и литературной жизни первой трети CIC в. Греч писал о комедии Грибоедова: «Из рукописных произведений все истинные знатоки и любители отечественного слова восхищаются комедиею А.С. Грибоедова “Горе от ума”. Её читают даже в позлащённых гостиных. Из напечатанного отрывка в “Русской Талии” никак нельзя судить о прелести целого. Прекрасные стихи, верное изображение характеров и странностей общества, высокие чувствования любви к отечеству, занимательность комических положений, всё соединяется в этой пьесе. Безо всякого сомнения, после “Недоросля” у нас не было ничего подобного» («Северная пчела», 1825, №15).
Булгарин Фаддей Венедиктович (1789 — 1859) — журналист, прозаик, критик. Издавал газету «Северная пчела» (с 1825 г.). В 1825 г. выпустил первый русский театральный альманах «Русская Талия», где были напечатаны отрывки из «Горя от ума»; общественная позиция Булгарина проявлялась неоднозначно: с одной стороны, в день восстания он взял у Рылеева часть его архива, помогал Грибоедову во время следствия над автором «Горя от ума»; с другой — был автором нескольких охранительных записок (например, «Нечто о Царскосельском лицее и о духе оного»), сотрудничал с III Отделением, подал множество доносов (на Пушкина, Дельвига и др.), послуживших причиной политических и цензурных преследований. Это создало репутацию Булгарина — продажного и беспринципного литератора, сотрудничающего с тайной полицией. Булгарин гордился дружбой с Грибоедовым, подарившим ему авторизованный список комедии с надписью «Горе мое поручаю Булгарину. Верный друг Грибоедов»; одним из первых Булгарин напечатал воспоминания о погибшем поэте (Грибоедов в воспоминаниях современников. М., 1929; в более поздних сборниках мемуаров о Грибоедове не перепечатывалось).
