Е.Д. Лирический цикл «Пляски смерти» А. Блока

            Цикл «Пляски смерти» входит в третий том. Если поэзию первого тома К.И. Чуковский назвал громадным молитвенником, обращенном к обожествленной возлюбленной, поэзию второго тома В.Я. Брюсов назвал переходом от «мира божественного» к «тварному», то поэзию третьего тома Блока Д. Андреев назвал пепелищем. «Душевное состояние поэта ужасно. Непробудная ночь плотно обняла всё – и землю, и то, что под ней, и то, что свыше. Одна беспросветная страница меняется другой, еще кромешнее. Клочья, уцелевшие в памяти от трансфизических странствий, переплетаются с повседневностью в единый непрерывный кошмар». Последний вариант цикла «Страшный мир» составлен в августе 1918 года. В цикл входят 48 стихотворений. «Страшный мир» Блока – только опустошение, убивающее веру в гармонию, человечность. 28 февраля 1918 года Блок записал в дневнике: «Вечерние прогулки… по мрачным местам, где хулиганы бьют фонари, пристает щенок, тусклые окна с занавесочками. Девочка идет – издали слышно, точно лошадь тяжело дышит: очевидно, чахотка; давится от глухого кашля, через несколько шагов наклоняется… Страшный мир». Поиск идеала безнадежен, но поэту трудно смириться с этим. В третьем томе соединяются мысли Блока о «страшном мире» и о пути человека в нем. В нем тесно соединяется личное и общественное.

            Цикл «Пляски смерти» включает в себя 5 стихотворений: «Как тяжко мертвецу среди людей…», «Ночь, улица, фонарь, аптека…», «Пустая улица. Один огонь в окне…» (все 1912), «Старый, старый сон…», «Вновь богатый зол и рад…» (1914). Заглавие цикла вполне гармонирует с общим настроением третьего тома. Оно играет важную роль, предсказывает содержание произведения и выступает  в функции важной циклообразующей связи. В цикле наиболее ярко выступают три сферы: музыкальная (музыка драматическая, яркая), идейно-символическая (лейтмотив всех стихотворений цикла – мотив безысходности: «Всё будет так. Исхода нет» – объединяет все части цикла) и сатирический (обывательская пошлость людей).

            Цикл открывают строчки «Как тяжко мертвецу среди людей//Живым и страстным притворяться!» В этом мире «живые спят» и мертвец «изнемог от дня чиновной скуки…».. В 1909 году он пишет матери: «Люди мне отвратительны, вся жизнь – ужасна. Европейская жизнь так же мерзка, как и русская, вообще – вся жизнь людей во всем мире есть, по-моему, какая-то чудовищно грязная лужа…». Такой лужей предстает Петербург со своим однообразным и докучным бытом: «Уж вечер. Мелкий дождь зашлепал грязью//Прохожих, и дома, и прочий вздор…». «Переделать уже ничего нельзя, – пишет Блок, – не переделает никакая революция». Весь цикл «Пляски смерти» Блок посвятил поиску ответа на вопрос: в чем смысл человеческой жизни и смерти. В первом стихотворением Блок рисует тяжелый быт Петербурга, его влияние на человеческую жизнь (как у Брюсова в теме города), он дает сатирическую характеристику целой эпохе. Из «многолюдного и многоколонного» зала поэт идет по улице, как бы переходя в следующее стихотворение. И улица, на которую он попал, продолжает его тоску, нет пейзажа, есть обыденная и привычная окружающая обстановка: «Ночь, улица, фонарь, аптека,//Бессмысленный и тусклый свет». Если говорить о реалиях, то Д.С. Лихачев в работе «Из комментария к стихотворению Блока “Ночь, улица, фонарь, аптека…”» писал, что имеется в виду Крестовский деревянный мост, под которым находилась аптека, где любил прогуливаться Блок, это мост по ночам был особенно пустынен, не охранялся городовыми и, может быть, поэтому всегда притягивал к себе самоубийц, а первая помощь всегда оказывалась в аптеках. Но мне кажется это совершенно не принципиальным. В понимании Блока не важно, естественная смерть или насильственная — она всюду:

Умрешь – начнешь опять сначала,

И повторится всё, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,

Аптека, улица, фонарь.

Как и в первом стихотворении, здесь говорится о жизни после смерти, но говорится на более высоком уровне, что ли? Второе стихотворение как бы выходит за рамки земного, поэт обращается к силам космоса и получает ответ: «Живи еще хоть четверть века –//Всё будет так. Исхода нет». В третьем стихотворении продолжается «путь», начатый в первом стихотворении: «Пустая улица. Один огонь в окне…», в этом стихотворении подчеркивается контраст между «залом многолюдным и многоколонным» и ночными улицами, где обитают люди «униженные». Это та же улица, фонарь, аптека, тот же круг земного ада, где обитают люди-мертвецы. И сам поэт – порождение этого ада. Жалости и сострадания нет ни к себе, ни к своим героям. Если в первом стихотворении танцевал мертвец на балу, то здесь бал переходит в сумасшедшую пляску, в шабаш смерти: «скрипучие колена», «скалясь», «чем-то звякнул», «череп повернул», «крякнул», «привстал», «свалился». Стихотворение начиналось тихо: «Пустая улица…», но действие переходит в комнату аптекаря, и появляются множество звуков и страшные видения: «Скелет, до глаз закутанный плащом,//Чего-то ищет, скалясь черным ртом…//Нашел…». Хаос звуков и видений доводит поэта до отчаянья, ему  кажется, что яд, который «гость» «сует из-под плаща двум женщинам безносым», принял он сам. Доза яда погружает поэта в «старый, старый сон»:

Как свинец черна вода.

В ней забвенье навсегда.

Третий призрак. Ты куда,

Ты, из тени в тень скользящий?

Эта «черная вода» не только соединяет это стихотворение со вторым, но и ассоциируется со стихотворением Блока 1907 года:

«Пойми, уменьем умирать

Душа облагорожена.

Пойми, пойми, ты одинок,

Как сладки тайны холода…

Взгляни, взгляни в холодный ток,

Где всё навеки молодо…»

Бегу. Пусти, проклятый, прочь…

Тогда лирический герой убежал от этого зова, теперь же – перешагивает добровольно из «тени» жизни в «тень» смерти. Свои сны Блок толковал как «ясновиденье», но не думал, что когда-нибудь человек станет «сверхчеловеком» В заключительном стихотворении действие переносится из мира фантасмагории в реальность. Поэт, как и в первом стихотворении, дает характеристику современной жизни:

Вновь богатый зол и рад,

Вновь унижен бедный.

Для Блока смысл человека на Земле – самосовершенствование, цель его земного воплощения – достижение как можно более высокого уровня духовного развития посредством самосовершенствования: «Надо, по-видимому, перерастать самого себя, это и есть закон мирового движения».

Художественный мир «Плясок смерти» безысходен. Это «страшный мир», в нем время становится вечно настоящим. Позже Ахматова напишет: «Он прав – опять фонарь, аптека,//Нева, безмолвие, гранит…». Цикл построен не на действиях, а на видениях лирического героя и поэта. К. Чуковский сказал о Блоке: «Он всегда говори о своих стихах так, словно в них сказалась чья-то посторонняя воля, которой он не мог не подчиниться, словно это были не просто стихи, но откровение свыше. Его лирика была мудрее его».